Избушка архитектора

Избушка архитектора в вечерних сумерках. Окна со сплошными, без поперечин, стеклами выглядят большими и четкими на фоне толстых бревен деревянного сруба

Кто мы – гости или хозяева на этой земле, имеем ли право быть на «ты» с планетой, навязывая ей свое представление о красоте и совершенстве? Вопрос философский. Но все же оказывается неожиданно приятно, когда человек, в своей профессии зачастую спорящий с Создателем, имеющий власть над пространством, делает шаги по этой земле уважительно, осторожно. Деревянный дом Игоря Фирсова в окружении типично карельского пейзажа – это не спор с природой, нет, скорее, воссоздание недостающей детали.

Журналисты и искусствоведы в силу специфики профессии зачастую видят глубокий смысл там, где он и не предполагался. Поэтому вопрос о том, можно ли считать, что дом архитектора – это не просто дом, а своеобразный отчет перед самим собой, не мог не прозвучать.

Игорь Германович улыбнулся:

– К проектированию домов моих заказчиков я отношусь гораздо серьезнее, чем к своему собственному.

Итак, о доме собственном. Сначала появился участок – 18 соток соснового леса в 140 км от Петербурга, на берегу Финского залива. Прекрасная в суровой красоте северная природа, удаленность от людей и цивилизации. Настоящая мечта романтика. Пришло время для дома.

– Когда я думал, где поставить дом, – рассказывает Игорь, – то приметил на участке два валуна. Они и стали для меня отправными, а для дома опорными точками. Один из валунов несет на себе тяжесть стены одной из комнат и одновременно служит столом (часть валуна «вошла» и в интерьер). Второй вписан в открытую террасу дома.

Прием, конечно, не новый, известен в современной архитектуре с времен легендарной Виллы над водопадом Франка Ллойда Райта.

– В первую очередь мне хотелось, чтобы дом не испортил участок, вписался в лес, буквально растворился в нем, знаете, такая избушка лесника, которая, кажется, была здесь всегда, – продолжает свой рассказ Игорь. – Отсюда и идея с дерновой крышей. А дерево, по моему мнению, наиболее подходящий материал для дачи. Дерево меньше всего боится длительных перерывов в эксплуатации, которые неизбежны, когда дом используется не постоянно, оно устойчиво к резким перепадам влажности и температуры.

Сруб из толстых бревен защищен специальной пропиткой для дерева и поставлен на монолитный фундамент, облицованный камнями, в большинстве своем «родными» – собранными на участке и на берегу залива. Камня здесь вообще очень много, он словно борется с деревом за первенство. Отделка террасы, отделка периметра крыши, огромный камин в доме, труба, печь-великан перед домом (здесь вся семья жарит шашлыки) и массивные столбы ворот – все из камня.

Чтобы создать эффект естественно заросшей травой крыши, архитектор уложил на стропила многослойный бутерброд из различных материалов

Крыша сложной формы спускается почти до земли, заканчиваясь с одной стороны водостоком, питающим небольшой каменный бассейн.

Трава на крыше для нашего взора явление не совсем привычное. На стропилах из бревен диаметром 30 см уложен многослойный «бутерброд», состоящий из досок, пароизоляции, утеплителя, гидроизоляции, дренирующего слоя, дорнита, грунта и дерна. Все это и позволило крыше зазеленеть.

– Мне не хотелось, чтобы крыша имела аккуратный, ухоженный вид и напоминала английский газон – объясняет Игорь. – Напротив, хочется, чтобы создалось впечатление, что крыша просто заросла, чтобы со временем по краям спускались зеленые ростки.

Дерн обрамлен камнями, что отделяет его от края крыши и защищает водосток от засорения.

Главным действующим лицом интерьера стал камин, не только обогревающий дом, но и являющийся его смысловым центром, участвующий в формировании сразу нескольких помещений. На кухне в нишу камина встроена газовая плита и мойка, топка выходит в гостиную, в душевой натопленный камин превращается в теплую стену, в сауне в каменной нише стоит печка-каменка.

Музыка горящих поленьев ласкает слух, будит воспоминания и рождает мечты уютными зимними вечерами. Топка камина – одного из важнейших героев этого дома – выходит в гостиную

– Камин со шведской кассетой внутри моментально протапливает весь дом. Камни так хорошо нагреваются и хранят тепло, что если топить дом дня два, то потом неделю можно просто пользоваться полученным теплом, – рассказывает архитектор.

Кроме камина, дом обеспечивают теплом полы с электроподогревом, расположенные в прихожей, на кухне, в туалете и душевой. Этого оказалось вполне достаточно даже для суровых северных зим.

Электричеством дом обеспечивается от сети, водоснабжение местное – на участке вырыта скважина, которая питает дом водой.

– Канализацию мы решили сделать общую с соседом. Сделали по традиционной технологии: бетонные кольца-септики, – продолжает Игорь.

Дом архитектора получился совсем небольшим, всего 72 квадратных метра, а жилой площади и того меньше. Оказалось, что, проектируя в основном большие резиденции, Игорь Фирсов мечтал о небольшой избушке:

– Да, среди проектируемых мной домов были такие, в которых мне хотелось жить, но почти все они слишком большие.

Тем не менее в этом небольшом доме четыре комнаты и просторная терраса, сквозь которую «проросли» сосна и тот самый валун, с которого все начиналось.

По поводу интерьера сомнений не было, он просто стал естественным продолжением окружающего вида. Функциональность и строгая северная эстетика. Бревна, открытая балочная система, камень. Лишь в помещениях, требующих гидроизоляции, появляется плитка.

Из мебели – только все самое необходимое, отделка – минимальная. Большое окно гостиной выходит на залив – море проглядывает сквозь тонкие станы сосенок. Широкий подоконник окна превратился в стол, где можно выпить бокал вина, глядя в алые глаза заката, или поработать, вдохновляясь пейзажем.

Из гостиной можно попасть в спальни, которых в доме две. Еще одна комната разместилась на втором этаже, прямо над камином. Всю встроенную мебель делали мастера на заказ. В комнату с валуном, или, как называет хозяин, «каменную комнату», можно попасть только с улицы, она не отапливается, а потому используется только летом. Поистине романтическая комната отшельника, одинокого мечтателя!

Надо ли говорить, что участок с появлением на нем людей и их жилища сохранил первозданную красоту, приняв новые строения как дары.

Марио Ботта, знаменитый швейцарский архитектор, полагает, что здание строит место, а не наоборот. Игорь Фирсов строит, стремясь не испортить красоты, созданной природой. На мой вопрос о том, что его вдохновляет, архитектор ответил так:

– Вдохновение появляется, когда есть интересное место, с изюминкой, и у заказчика есть особые пожелания… Такие совпадения, к сожалению, редкость, а главное – чтобы человек не был безразличен к тому, каким будет его жилище.